АЛХИМИЯ (позднелат. alchimia), часть оккультизма: Учение о преобразовании (трансмутации) вещества и духа. (См. также ГЕРМЕС.)

“Конечная цель А. — превращение самого алхимика, а манипуляции — это только медленное продвижение к «освобождению духа». <...> Сперва, в течение нескольких лет, алхимик расшифровывал старинные тексты, где «читатель должен сам ухватиться за нить Ариадны, вступив в лабиринт, где всё сознательно и систематически приготовлено к тому, чтобы профан неизбежно попал в тупик». Но терпение, скромность и вера приведут к известному уровню понимания этих текстов. На этом уровне понимания начинающий сможет постепенно приобретать свой алхимический опыт. <...>

Он начинает с того, что готовит в агатовой ступке тонкую смесь из трех составных частей. Первая, ее 95%, это энергия — мышьяковистый пирит, например, железистый минерал, содержащий в числе примесей мышьяк и сурьму. Вторая часть — металл: железо, свинец, серебро или ртуть. Третья — кислота органического происхождения: виннокаменная или лимонная. Он растирает вручную и смешивает эти составные части в течение пяти или шести месяцев. Затем нагревает эту смесь в тигле, постепенно увеличивает температуру и заставляет операцию длиться около десяти дней. Он должен принимать меры предосторожности, поскольку выделяются ядовитые газы — ртутные пары и, в особенности, мышьяковистый водород, убившие немало алхимиков в самом начале работы.

Наконец, он растворяет содержимое тигля в кислоте, отыскивая такую, в которой можно было бы его растворить. При этом алхимики прошлых времен открыли уксусную, азотную и серную кислоты. Процесс растворения должен осуществляться либо в поляризованном свете, либо в слабом солнечном, отраженном зеркалом.

Затем он выпаривает жидкость и вновь процеживает твердый остаток, повторяя эту операцию тысячи раз в течение многих лет. <...> Быть может — в ожидании момента, когда соединятся наилучшие условия: космические лучи, земной магнетизм и т. п. Быть может, затем, чтобы добиться «усталости» вещества в его глубинном строении, еще неизвестном нам. Алхимик же говорит о «священном терпении», о медленной конденсации «всемирного духа». <...> Он повторяет свою манипуляцию, ничего не изменяя, до тех пор, пока не произойдет нечто необыкновенное. В глубине души он верит в естественный закон, тождественный «Принципу Исключения» или «Принципу Паули» <...>: для алхимика нет двух одинаковых опытов, как нет двух подобных душ, двух подобных сущностей, двух подобных растений. (Паули сказал бы: «Двух подобных электронов».) Если один и тот же опыт повторяют тысячи раз, в конце концов произойдет нечто необычайное. <...> Эти явления не могут быть получены по желанию. Нужно ждать. Это исключительное событие земного или космического происхождения — его-то, похоже, и поджидает алхимик, чтобы оно оказало свое влияние на тигель. Быть может, он в состоянии сократить свое ожидание, используя более активные средства, чем огонь, — например, нагревая свой тигель с использованием метода ЛЕВИТАЦИИ (метод заключается в том, чтобы держать смесь, подлежащую плавлению, в пустоте, безо всякого контакта с материальными стенками посредством магнитного поля или добавляя в смесь радиоактивные изотопы. <...>

<...> Через много лет повторений одного этапа опыта наш алхимик сочтет, наконец, что первая фаза завершена. Тогда он добавит к своей смеси окислитель: например, нитрат калия. В его тигле есть сера, полученная из пирита, и уголь из органической кислоты. Сера, уголь и нитрат — азотнокислая соль: по ходу этой манипуляции древние алхимики открыли порох.

Он вновь начинает растворять, потом прокаливать, беспрерывно, годами и месяцами, в ожидании знака. Относительно природы этого «знака» бытуют различные мнения, но, может быть, это потому, что существует несколько различных явлений. Этот знак возникает в момент «растворения». У некоторых алхимиков речь идет об образовании кристаллов звездообразной формы на поверхности ванны. У других — о появлении на поверхности ванны окисла, который затем разрывается, обнаруживая сверкающий металл, в котором кажутся отраженными в уменьшенном масштабе то Млечный Путь, то созвездие. <...>

Получив знак, алхимик извлекает свою смесь из тигля и «дает ей созреть» под действием воздуха и влажности до первого дня следующей весны. Когда он возобновит операции, конечной их целью будет то, что в старинных книгах называют «ПОДГОТОВКОЙ СУМЕРЕК». Недавние изыскания по истории химии показали, что немецкий монах Бертольд Шварц, которому обычно на Западе приписывают изобретение пороха, на самом деле никогда не существовал. Он — символическая фигура этого «приготовления сумерек» <нем. schwarz = «черный, темный»>.

Смесь помещают в прозрачный сосуд из горного хрусталя, закрытый специальным образом. Этот способ, о проведении которого указаний в литературе не много, называют «ЗАКУПОРИВАНИЕМ ГЕРМЕСА», или ГЕРМЕТИЧЕСКИМ. Теперь работа состоит в том, чтобы нагревать сосуд, дозируя температуру с бесконечной точностью. Смесь в закупоренном сосуде всё еще содержит серу, уголь и нитрит. Речь идет о том, чтобы довести эту смесь до известной степени белого каления, избегнув взрыва. Очень многие алхимики при этом были тяжело обожжены или погибли. Взрывы, происходящие таким образом, обладают особенной силой, и при этом возникает температуры, которых логически невозможно ожидать.

Преследуемая цель — получение в сосуде «эссенции», «флюида», который алхимики порой называют «КРЫЛОМ ВОРОНА». <...> Данная реакция не имеет аналогов в современной физике или химии. Но некоторое сходство всё же есть. Когда в сжиженном аммиаке растворяют такой металл, как медь, то получают жидкость интенсивной темно-синей окраски, отливающей черным. То же происходит, если в сжиженном аммиаке растворяют водород или органические амины, так, чтобы получить неустойчивое соединение формулы Н4, обладающее всеми свойствами щелочного металла и потому называемое «аммонием». Можно полагать, что эта синтетическая окраска заставляет вспомнить о «крыле ворона» флюида алхимиков, — та же самая, что и у электронного газа. Что такое «ЭЛЕКТРОННЫЙ ГАЗ»? Для современных ученых — это свободные электроны, образующие металл и обеспечивающие его механические, электрические и термические свойства. В сегодняшней терминологии он соответствует тому, что алхимик называет «душой» или «эссенцией» металла. Это — та «душа» или «эссенция», которая выделяется в герметически закрытом сосуде и терпеливо подогревается алхимиком.

Он нагревает, охлаждает, снова нагревает — месяцами, годами, наблюдая сквозь горный хрусталь за образованием того, что называется «АЛХИМИЧЕСКИМ ЯЙЦОМ» — за смесью, превращающейся в темно-синий флюид. В конце концов он вскрывает свой сосуд в темноте, при единственном виде освещения — жидкость флюоресцирует сама по себе. При контакте с воздухом эта жидкость твердеет и разлагается.

Таким путем он получит совершенно новые вещества, неизвестные в природе и обладающие всеми свойствами химически чистых элементов, т. е. неделимых средствами химии. <...>

<...> Итак, алхимик открыл сосуд из горного хрусталя и получил посредством охлаждения флюоресцирующей жидкости при контакте с воздухом один или несколько элементов. Остаются шлаки. Эти шлаки он будет промывать месяцами в трижды дистиллированной воде, потом сохранит эту воду, оберегая ее от света и изменений температуры.

Эта вода будет обладать особыми химическими и лечебными свойствами. Это универсальный растворитель и традиционный ЭЛИКСИР ДОЛГОЛЕТИЯ, «ЭЛИКСИР ФАУСТА». <...>

Отныне алхимик владеет некоторым количеством простых тел, в природе неизвестных, и несколькими флаконами алхимической воды, способной существенно продлить его жизнь омоложением тканей.

Теперь он попытается перекомбинировать простые элементы, полученные им. Он смешивает их в ступке и плавит при низких температурах в присутствии катализаторов, относительно которых тексты дают весьма неясные сведения. Эта работа займет у него много лет.

В результате он получает вещества, абсолютно похожие на известные металлы, и, в частности, на те металлы, которые хорошо проводят тепло и электричество. Это будет алхимическая медь, алхимическое серебро, алхимическое золото. <...>

<...> Алхимическая медь, подобная, по видимому, известной меди, и, тем не менее, очень отличная от нее, имела бы бесконечно слабое электрическое сопротивление, сравнимое с сопротивлением сверхпроводников, которые физика получает при температурах, близких к абсолютному нулю. Такая медь, если бы она могла быть использована, совершила бы переворот в электрохимии.

Другие вещества, рожденные великими алхимическими манипуляциями, обладали бы еще более удивительными свойствами. Одно из них было бы растворимо в стекле при низкой температуре и ранее момента плавления стекла. Соприкасаясь со слегка размягченным стеклом, это вещество растворялось бы внутри его, придавая ему рубиново-красную окраску со светло-лиловым свечением в темноте. Растолченное в агатовой ступке, это модифицированное стекло дает порошок, который алхимические тексты называют «ПОРОШКОМ ПРЕДНАЧЕРТАНИЯ» или «ФИЛОСОФСКИМ КАМНЕМ». «Таким образом, — пишет Бернар, граф Тревизанский, в своем философском трактате, — я создал этот драгоценный Камень, превосходящий все остальные драгоценные камни, каковой есть бесконечное сокровище во славу Господа, который живет и царит во веки веков.»

Известны чудесные легенды, связанные с этим камнем или «порошком предначертания», способным обеспечить превращение металлов в весомых количествах. Он мог бы превратить, в частности, некоторые грубые металлы в золото, серебро, платину, но здесь речь идет лишь об одном аспекте его возможностей. Он — некий род резервуара атомной энергии, дремлющей, но управляемой по желанию.

<...> Вот «ВЕЛИКОЕ ДЕЛО» совершилось. В самом алхимике произошло преобразование, о котором упоминают эти тексты, но суть которого мы понять не способны. <...> Постепенно или в мгновенном озарении алхимик, как говорит традиция, открывает смысл своего длительного труда. Ему открыты тайны энергии и материи, и в то же время ему становятся видны бесконечные перспективы Жизни. Он располагает ключом к механизму Вселенной. Он сам устанавливает новые отношения между своим собственным, теперь высоко вознесенным, и всемирным духом, в вечном процессе сосредоточения. <...>

Манипуляции с огнем и некоторыми веществами позволяют, следовательно, не только превращать элементы, но еще и преобразовывать самого экспериментатора. Под влиянием великих сил, выделяемых тиглем (т. е. излучениями атомов в состоянии структурных изменений) экспериментатор переходит в другое состояние. В нем происходят изменения. Существование таких «измененных» — одна из основ традиции «Розы и Креста» <общества розенкрейцеров>. Алхимик переходит в другие условия существования. Он оказывается вознесенным на другой уровень сознания. Он один видит себя бодрствующим, а все остальные люди кажутся ему еще спящими. Он вырывается из среды ординарно-человеческого.

«ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ», таким образом, представляет собой первую ступень, которая может помочь человеку подняться к Абсолютному. Далее начинается тайна. До сих пор не было ни тайны, ни эзотеризма, никаких теней, кроме тех, что отбрасывают наши желания и наша гордость. Как гораздо легче удовлетвориться идеями и словами, нежели что-то сделать своими руками, своей болью, своей усталостью, в молчании и одиночестве — так же гораздо удобней искать прибежище в так называемой «чистой мысли», чем бороться врукопашную против тяжести и мрака материи. Алхимия не позволяет своим последователям совершать бегство подобного рода. Она оставляет их лицом к лицу с великой загадкой. Она заверяет нас только в том, что если мы будем бороться до конца, чтобы избавиться от неведения, то истина сама будет бороться за нас и в конце концов победит всё.” (УтМа)